***

Сгорел дотла и отболел другой.

Развеял прах и возродился снова

в твоих объятьях, обретя покой

на пепелище ветрено-былого.

Прости за ночи, прожитые врозь,

воротнички, застиранные втайне;

за то, что счастью мыкаться пришлось

без двух сердец на вольнице бескрайней.

Обрёл тебя и прошлое забыл.

Дотла сгорела похоть ловеласа,

а вместе с ней и нездоровый пыл

дарить другим душевные запасы.

В твоих объятьях истинный покой.

И умоляю, не суди сурово,

что простудился некогда другой

в росе соблазна ветрено-былого.

***

Мне уже немного надо…

Ночь глазастую, костёр,

шум речного водопада

у подножья спящих гор.

Запах скошенного поля,

пару дождиков грибных,

на горбушке масло с солью

и табун в степи гнедых.

А ещё бы - коромысло

с разноцветьем летних трав,

что на полчаса повисло

над просторами дубрав.

Заповедную дорогу,

к ней полгорсти свежих сил.

Вроде, это и немного…

Только кто бы подарил?

***

Имея уши, услышать стоны.

Глаза имея, увидеть горе.

Имея разум - от пустозвона

уйти подальше.

Что с глупым спорить?

Не отвернуться, имея сердце,

не захлебнуться, имея совесть.

Имея голос, не надо с перцем

слова на ветер.

К чему злословить?

Давно известно? Однако – слепы.

Других не слышим, себя лелея.

Под козырьками махровых кепи

не замечаем души злодея.

Не слышим стоны, не видим горе.

Где было сердце, теперь нажива.

Забыта совесть в житейском море…

Вопрос резонный:

– А мы хоть - живы?

***

Страшней покой в безликой тишине…

А что звонят и раздирают в клочья,

то ерунда – управишься вполне

за пару дней или к ближайшей ночи.

Пока зовут, надеются и ждут,

стучаться в двери, просят и ругают,

знать, пригодился старенький хомут

и вожака не забывает стая.

Не страшен скрип потёртых позвонков.

В пылу забот куда приятней ужин

с мечтой взлететь на утро мотыльком

от ощущенья, что кому-то нужен.

Пусть тяжело с другими наравне.

Совсем не грех второстепенным фоном…

Страшней покой в безликой тишине

без ежечасной трели телефона.

***

Семнадцать трижды –

разве это плохо?

Да ради Бога, только лишь начало!

Ещё хватает времени для вздоха

и рано думать о свечах финала.

Всего лишь юность ветреная в кубе,

зато и разум нынешний в квадрате -

плечо безумно сгоряча не рубит,

на ветер время голова не тратит.

Заштопал опыт дыры безрассудства,

зажили раны глупых расставаний,

остыл соблазн, отсеялось распутство,

а старый друг на много стал желанней.

Семнадцать трижды – много или мало?

Больной вопрос и разные ответы.

Кому финал, а кто готов сначала

прожить своё семнадцатое лето.

***

Настроение, как дождь:

задыхаясь, долго ждёшь,

а дождёшься, вместе с ним слеза пробьется;

зарядит на целый день,

и улыбке выйти лень –

ну, какое настроение без солнца?

Если месяц льют дожди,

в доме праздника не жди –

не прохлада, а бескрылое унынье.

Сердце вынуждено ждать

на пороге благодать,

подчиняясь надоедливой рутине.

Наконец, пробьётся луч

сквозь обрывки серых туч

и по радуге опустится блаженство.

Обновляется душа,

и улыбка не спеша

на свидание к истокам совершенства.