Лично-заветное

Долго ищут глаза в междустрочии

то заветное, что не написано.

А душа понимает воочию -

от катренов оно не зависимо.

Остаётся заветное спрятанным,

неразгаданным и неопознанным,

незаметным залогом страдательным

под луной и осенними звёздами.

Да и стоит ли в чью-либо истину

с личным мнением непредсказуемым?

Если сердце стихами очистилось,

кто сказал, что оно наказуемо?

Просто спрятано лично-заветное

на странице в конце многоточия,

словно прячет за облако летнее

яркий лучик свои полномочия.

Кто способен читать задушевное,

даже то, что пока не написано,

понимает, что строчка напевная

от законов стиха независима.

****

А поэт стихи не пишет…

Он заносит лишь в тетрадь

то, что льётся в сердце свыше,

не давая засыпать.

Незаметно по странице

разбредутся фонари,

опечаленные лица

от обиженной двери;

переулки старых улиц,

что когда-то под луной

одарить двоих дерзнули

нежной лаской неземной.

Может кто-нибудь увидит

эти строчки, дай-то Бог.

И тогда войдут флюиды

в новый дом через порог.

А без них, как без рассвета,

без любви и без морей,

очарованного лета

и восторженных бровей.

Всё же должен быть услышан

слог, летящий налегке…

Если в сердце льётся свыше,

не давай скучать руке.

****

Птица серая, дрожащая…

Понимаешь, выше крыш

между стенами домашними

не рискуя, не взлетишь.

Жаль, что в будничное спрятана.

Ей вспорхнуть бы из окна.

Но под крышей, по накатанной

жить в плену обречена.

Попытайся, не получится -

не печалься, повезёт.

Только надобна попутчица,

уносящая в полёт.

Отыщи её желанную

в чистом поле за рекой,

чтоб небесное создание

улетело за тобой.

И паря вдвоём над городом,

убедишься, выше крыш,

если сердце вечно молодо,

обязательно взлетишь.

****

Не осуждай ушедшее, и зря

не говори, что прошлое напрасно

дарило нам прохладу сентября.

Мол, всё равно июльское погасло.

А вот и нет – вчерашнее во всём:

в улыбке звёзд и в будущем рассвете,

в людских мечтах, что носим за плечом,

и даже в жалах сумеречных сплетен.

В курносом сыне, в пламени костра,

в полёте птиц над мысом ожиданья,

в ладошке друга с капелькой добра,

что иногда дороже состраданья.

И остаётся в памяти, поверь…

Вчерашний день уходит ненадолго.

Он за собой не закрывает дверь,

да и рассвет не осуждает строго.

Без прошлого грядущее ничто.

На сваях возвышаются помосты.

Без опыта и аленький цветок

в саду своём выращивать непросто.

****

Унеси чудо-речка на остров удачи

невезучие промахи вместе с обидой.

Там о буднях счастливых никто не судачит

и не ссорятся люди над чашкой разбитой.

Не юлят при ответе, не ищут подвоха

в белоснежной фиалке на офисной полке;

очернить не пытаются вехи эпохи,

понимая, что мало в безумии толка.

Не везёт почему-то, и кто его знает

в чём причина разбитых тарелок и судеб?

То ли нам выпадает судьбинушка злая,

то ли нечисть в дороге несчастную губит?

Или зависть съедает и кажется серым

расцветающий день за гнилой занавеской?

Если дверь и порог принимать за барьеры,

то конечно причина покажется веской.

Ну, а если в окно отпустить невезуху,

из души, как из дома, отправить унынье,

то и град леденящий покажется пухом,

а на сгорбленных спинах расправятся крылья.

****

Собаки не люди, а люди не звери –

известно давно, только судьбы похожи:

погладят по шёрстке, захочется верить,

но как не остаться бы тенью прихожей.

И как устоять перед лживой приманкой,

не сбиться с дороги, ступая по следу;

свободу свою не сменить на лежанку

и старого друга однажды не предать.

Умом удивлять, а не злыми клыками,

ходить по траве, избегая паркеты;

не верить, что клички цепляются сами -

делами людскими они подогреты.

Понять, что не медной медалью на шее

гордятся, а славой, добытой в сраженье;

любовь уберечь от разлуки важнее,

чем утром задаривать цветом весенним.

Что люди не звери, и жизни собачьей

они не достойны по чьей-либо воле.

Но счастье в борьбе достаётся, иначе

Всевышний и дня бы прожить не позволил.

****

Время движется обратно…

После пройденных дорог

вспоминаешь многократно

тех, кого не уберёг.

Кто приходит в сновиденья

из давно ушедших зим

то воочию, то тенью,

но, как прежде, молодым.

С кем тебя во сне потянет

сигануть через окно

и на мартовской поляне

выпить красное вино.

А потом пути-дороги

завязать на сто узлов,

и весну рукой потрогать

под созвездием Весов.

Просыпаясь, убедиться -

время может молодеть,

если в сон приходят лица

тех, кого не встретишь впредь.

****

Не перестану восхищаться

ночной загадкой спящих окон

и теми, кто в свои семнадцать

спешит с последнего урока

сбежать вдвоём в просторы неба,

за руки взяться и по звёздам…

Там, где никто доселе не был,

но никогда пройтись не поздно.

Не разучусь летать ночами,

наивно верить в силу чуда,

и тех, кто следовал за нами,

навряд ли в будущем забуду.

Прощать невеже за обиду,

не осуждать ошибку строго,

не выпускать друзей из виду,

идя по узенькой дороге.

Дарить надежду неимущим,

не прятать истину в сутану

и восхищаться днём грядущим,

пока живу, не перестану.

****

Время к полночи, не спится.

Взгляд окно сверлит впустую.

Месяц дремлет в колеснице,

звёзды маются под сбруей.

Скоро выдохнутся, знаю.

Разбредутся и погаснут.

Сотый раз поймут, что в стаю

собираются напрасно.

Утро выглянет из рая,

спрячет ночь на дне колодца,

и заря, лучом играя,

сонной птице улыбнётся.

Первый луч откроет окна,

сны умчатся в поднебесье,

от росы трава промокнет

в зачарованном полесье.

В синем небе, словно овцы,

соберутся тучи в груду,

и распустится под солнцем

новый день на радость людям.